Вышний волочек знакомства

Пытливо посмотрел на меня и благосклонно прибавил:— Вероятно, вот они приветствовали бы новую реформу, и все вошло бы в колею. Как вы полагаете?Аристократический господин приподнял брови: видимо, он считал разговор не совсем уместным. Техник переменил тему:— Позвольте спросить: вы зачем изволите ехать в столищу?..— Не знаю точно. Дядя зовет зачем-то.— А… Иван Степанович N (он назвал фамилию; довольно известную в чиновничьих сферах).— Да… Там, по-видимому, наклевывается место… в верховно-уголовной комиссии при Лорис-Меликове…Техник почтительно замолчал. Очевидно, еще не выяснилось вполне, какого курса будет держаться Лорис-Меликов. Я жадно слушал эти разговоры, и мне казалось после вятской глуши, что я очутился среди настоящего кипения политических мнений… Вскоре, однако, разговоры стали стихать, публика редела. К моим провожатым подошел из другого вагона молодой жандарм, очень развязный, выпивший и веселый. Он ехал домой в отпуск, очень гордился своей службой писаря в жандармском управлении и новыми сапогами, которыми намеревался пощеголять в деревне. Когда кондуктор стал штемпелевать билеты, он без церемонии взглянул на них и радостно свистнул:— Вышний-Волочек! Так это вас, господин, везут в централ…Только тут я узнал, что меня везут из Вятской губернии в Вышний-Волочек. Зачем?.. Веселый жандарм, заметив на моем лице выражение сомнения, прибавил тем же радостным тоном:— В централ!.. Это уж верно! Не извольте беспокоиться: я уж эти дела знаю. В централ — и кончено!По-видимому, это была полная нелепость. В центрально-каторжную тюрьму нельзя было попасть без суда. Но — пути русской жизни неисповедимы. Лорис-Меликов получил какие-то экстренные полномочия, и, может быть, наша жизнь докатилась уже до центрально-каторжных тюрем в административном порядке.Нельзя сказать, чтобы у меня было весело на душе, когда уже темным ранним вечером мы ехали с вышневолоцкого вокзала куда-то довольно далеко за город. Была оттепель. Небо затянуло густыми низкими тучами, скрывшими звезды. Такие же тучи затянули мое, вообще довольно бодрое, настроение. Извозчик свернул с шоссе и подъехал к тюремной ограде; ветер шевелил и качал

Пустой желудок бурно отреагировал восторженным ворчанием.- Инга, раздели с нами скромную трапезу. – Стас встал и картинно поклонился. – Заодно поговорим об одном деле.Так, интересно, интересно, что вы, ребята, задумали? Развести на групповуху бедную девушку, так хуй-то там, не те прикиды. Ладно, послушаем, да заодно и похаваем на халяву. Лихо опрокинув грамм 50 коньяка, я вцепилась зубами в исходящий соком кусок. Забегаловка, но мясо повар готовить умеет! А может с голодухи показалось. Степенно отхлебнув из бокала, Стас заговорил:- Давай немного поближе познакомимся. Ты работаешь или учишься?Вот, начинается! Поближе, это как: пися в писю или ещё, что похуже? Ну, ладно, сейчас я вам мозги заебу до самой подкорки.- Работаю на рынке вещевом, лифчики продаю, трусы мужские.- А ты местная?- Не-а, из Тверской области, городок там есть, Вышний Волочек, слыхали?Миша удовлетворенно кивнул головой, а Стас продолжал допрос:- А родители кто?- Бабка, да тётка, а мать с отцом не помню. Этим родственникам я на фиг не нужна, как в Москву уехала, наверное перекрестились.- Инга, а ты не хотела бы сниматься в кино? Мы сейчас начали новый проект – фильм небольшой, но очень содержательный, и нам нужна актриса твоей внешности.- Чтобы на 10 секунд выйти, хлопнуть ресницами и уйти?- Что ты, что ты, это одна из главных ролей! А где ты живёшь?- По блату в общагу к вьетнамцам устроили. Да разве это живёшь, когда 10 человек в одной комнате?!- Ладно, с проживанием что-нибудь придумаем. Ну, как моё предложение?- Но на актрису ведь нужно учиться или, хотя бы, гламурную внешность иметь?- Данные у тебя подходящие,

Собой. И тут, увы! — иногда мы злоупотребляли доверием Лаптева: девочка переносила на нашу сторону карандаш, записочку, газету или другую контрабанду. Однажды, обнимая меня, она сунула цельный новый карандаш. Но он попал мимо кармана арестантского халата и с резким звоном упал на асфальтовый пол. По лицу Лаптева пробежало выражение страдания, но он продолжал ровным шагом ходить в проходе. Я наступил ногой на карандаш, потом поднял его и торопливо сунул за халат. Резкий звук падения повторился, повторилась и волна страдания, пробежавшая по лицу Лаптева. Я опять по возможности незаметно поднял карандаш. Я понимал настроение Лаптева: он был формалист и должен был установить так или иначе факт преступления, причем соучастницей являлась бы светловолосая и светлоглазая девочка. На это у него не хватило мужества и… карандаш остался у меня.История этого карандаша имела свое продолжение. Однажды утром, еще задолго до поверки, я проснулся от странного ощущения, будто на меня надвигается какая-то гора. Раскрыв глаза, я увидел, что над моей постелью стоит Лаптев и укоризненно поматывает своей огромной головой, причем взгляд его прикован к какому-то предмету на стуле, стоявшем рядом с кроватью. На нем лежала открытая книга, кажется, тот же Адам Смит, а на ней — преступный карандаш. Очевидно, его заметил в глазок старший надзиратель, может быть знавший о происшествии на свидании, и поднял Лаптева, жившего довольно далеко от тюрьмы. Огромный указательный перст протянулся по направлению к неосторожной улике, и затем, видимо глубоко огорченный, Лаптев повернулся и вышел из камеры. Я был уверен, что он унес с собой карандаш. Но я ошибся: карандаш остался на месте.А между тем он, очевидно, доставлял Лаптеву много заботы: когда мать после этого еще раз, уже на прощанье, Приехала в Вышний-Волочек с сестрой, Лаптев встретил ее ласковыми словами. Он знал, что вся наша семья была разбита, и матери предстоял долгий и трудный путь в Красноярск к зятю с сестрой и

Его большую голову и волнами спускавшихся почти до самых плеч, с широкой густой бородой, с темными блестящими, временами принимающими особенно углубленное, сосредоточенное выражение глазами, в белой холщовой арестантской рубахе или в серой суконной блузе, опоясанный тонким ремешком, в высоких сапогах, — таким я помню В. Г. того времени…» — «В. Г. обладал на редкость, не скажу — покойным, но удивительно ровным и сдержанным характером, и это создавало ему совершенно особенное, исключительное положение среди товарищей. Всегда со всеми в обращении простой и мягкий, без тени рисовки или позы, но за этой мягкостью каждый чувствовал большую упругость и твердость. Его отношения с окружающими отличались вдумчивостью и в то же время редкой ясностью и определенностью…»…кружок князя Орбелиани. — По-видимому, речь идет о кружке Иосселиани, так как С. П. Швецов был арестован по делу этого кружка.Бумаги, карандашей, перьев не допускали ни в каком случае. — То обстоятельство, что письменные принадлежности в вышневолоцкой тюрьме не допускались, не помешало Короленко написать здесь рассказ «Чудная» (см. примечание к рассказу «Чудная» в первом томе настоящего собрания сочинений).…женой Анненского, известной детской писательницей — Анненская Александра Никитична (1840—1915), урожденная Ткачева.…племянницей, которая воспитывалась у Анненских — Криль Татьяна Александровна (1874—1942), по мужу Богданович. Ею написаны: биография В. Г. Короленко, доведенная до 1917 года (Госиздат Украины, Харьков, 1922) и воспоминания о нем: «Вл. Г. Короленко в последние годы жизни (1919—1921)», журнал «Былое» № 19 (1922), и «В. Г. Короленко в Нижнем», сборник «Памяти В. Г. Короленко», изд. Нижегородского Губсоюза, 1923.…просидела у меня, сильно сократив тоскливое ожидание вечернего поезда. — Эти два свидания с матерью в один день состоялись 26 мая 1880 года. Первый раз Эвелина Иосифовна приезжала в Вышний-Волочек в марте. Приезд ее сопровождался следующим секретным сообщением (от 28 марта 1880 г.) петербургского охранного отделения тверскому губернатору: «Состоящая под особым наблюдением полиции вдова надворного советника Ева Осиповна Короленко отметилась ныне выбывшей в

Его взять, как пользоваться решительно не представляла. Я провёл несколько дней в поисках. После рассмотрения около сотни вариантов, их выбор пал на трёшку в пригороде Вышнего Волочка, что в Тверской области. Всего лишь 700 тыщ. Рядом озеро, лес, свежий воздух. Идеально для совместных прогулок счастливых супругов, да и для здоровья полезно. Посёлок Красномайский, вот он на карте: Хм… ради интереса посмотрел сейчас авито, так там и сегодня можно найти двухкомнатную квартиру примерно за эти же деньги. А однушку некоторые и вовсе предлагают за 400-500. Очевидно, несчастные продавцы не понимают в каком раю они живут. Не реклама. Я созвонился с хозяином квартиры, договорился о скором просмотре, и мы отправились в путь. У нас уже был свой знакомый таксист, готовый к дальним путешествиям, так что передвигаться как-то по-другому, никому и голову не пришло. Учитывая предыдущий опыт езды с ним, понятия не имею почему так произошло. И вот мы снова отправились в путь, на тысячу километров, на этот раз уже на запад. В пути мы снова развлекались сотней маленьких аттракционов на лежачих полицейских, но доехали быстро. С тех пор я ничего не боюсь. Хозяин квартиры ожидал нас в Вышнем Волочке, откуда по плану должен был проводить на квартиру для осмотра. Ну и унылый же это городок, скажу я вам. Да простят меня жители этого городка, забытого между Москвой и Питером, но думаю они и сами прекрасно понимают, что этот город тогда переживал, да наверняка и сейчас переживает, далеко не самые лучшие свои времена. Впрочем, что-то мне подсказывает, что такие времена сейчас вся страна переживает. Москва, как известно – не Россия, да и Питер не в счёт. Так, что-то я отвлекся. Так вот, по приезду в Вышний Волочек нас там ожидал улыбчивый хозяин квартиры. Он повёл нас непосредственно в этот самый посёлок Красномайский, где и находилась продаваемая квартира. Квартира как квартира, в принципе довольно неплохая. Поехали оформлять, пересчитали наличные, ударили по рукам, и вот, документы на руках, ключи в кармане, живи и радуйся! Но оставаться там они пока не пожелали, а потянуло их в Москву. В первую очередь в Москву пожелал дед. Он был ветераном Великой Отечественной Войны, брал Берлин, имел ранения в боях, и ему непременно захотелось побывать на Параде Победы 9 мая. Это решение нельзя было не уважать. В Москву мы прибыли уже за полночь. Этот город я уже знал довольно таки неплохо, но черт возьми, хоть убейте не смог сходу вспомнить другие гостиницы, кроме Альфы, Беты и Гаммы, что на Партизанской