Знакомства в западной двине

Рек Немана и Западной Двины и от Балтийского моря доходили до р. Припяти и истоков Днепра и Волги. Отступая постепенно перед славянами, литовцы сосредоточились по Неману и Западной Двине, в дремучих лесах ближайшей к морю полосы, и там надолго сохранили свой первоначальный быт. Племена их не были объединены; они делились на отдельные роды и взаимно враждовали. Религия литовцев заключалась в обожествлении сил природы (Перкун — бог грома), в почитании умерших предков и вообще находилась на низком уровне развития. Вопреки старым рассказам о литовских жрецах и различных святилищах теперь доказано, что у литовцев не было ни влиятельного жреческого сословия, ни торжественных религиозных церемоний. Каждая семья приносила жертвы богам и божкам, почитала животных и священные дубы, угощала души умерших и занималась гаданиями. Грубый и суровый быт литовцев, их бедность и дикость ставили их ниже славян и заставляли литву уступать славянам те литовские земли, на которые направлялась русская колонизация. Там же, где литовцы непосредственно соседили с русскими, они заметно поддавались культурному их влиянию.По отношению к финским и литовским своим соседям русские славяне чувствовали свое превосходство и держались наступательно. Иначе было дело с хазарами. Кочевое тюркское племя хазар прочно осело на Кавказе и в южнорусских степях и стало заниматься земледелием, разведением винограда, рыболовством и торговлей. Зиму хазары проводили в городах, а на лето выселялись в степь к своим лугам, садам и полевым работам. Так как через земли хазар пролегали торговые пути из Европы в Азию, то хазарские города, стоявшие на этих путях, получили большое торговое значение и влияние. Особенно стали известны столичный город Итиль на нижней Волге, Семендер на Кавказе и крепость Саркел (по-русски Белая Вежа) на Дону близ Волги. Они были важными рынками, на которых торговали азиатские купцы с европейскими и одновременно сходились магометане, евреи, язычники и христиане. Влияние ислама и еврейства было особенно сильно среди хазар; хазарский хан («каган», или «хакан») со

Дорога сужалась именно тогда, когда навстречу попадался такой же купеческий обоз. Сокращая путь, Олекса, по советам старого возничего, иногда уклонялся от больших дорог, сворачивая на просёлочные шляхи и тропинки. Так и добрался до местечка, где его уже ждал Никифор, тоже собравший товара на пару возов. - Да, с четырёх телег мы точно в гости выйдем, - весело приветствовал он измученного дорогой Олексу. - Будем, будем, - устало отмахнулся он. - Дай только срок. Хлынувший под утро дождь задержал их в местечке на лишний денёк, который товарищи потратили на излишества. И вот сейчас, страдая головной болью, оба полулежали на охапке соломы, вздрагивая от холодных капель, попадавших за шиворот. - Ох, что-то мы вчерась, Никифор, лишку взяли. - Да уж, последняя сулейка явно не впрок пошла. - Эх, счас бы в баньку да жирненького похлебать. - Ага, размечтался старый дед о молодой полюбовнице. Тут восседавший на передке возница обернулся к купцам: - Боюсь, господин, у нас неприятности. И Олекса и Никифор тут же словно забыли о похмелье и резво подняли головы. Так и есть, на узкой лесной дороге проход возам перегородили всадники. Трое. Но ещё с десяток вооружённых слуг стояли возле них в пешем порядке. Что это такое и гадать не стоило. Шляхтич из мелких решил подзаработать. Хоть великий князь и даровал Полоцку магдебургское право, однако, шляхтичи не собирались считаться с правами горожан и все настойчивее усиливали своё стремление превратить в источник своих доходов торговую и ремесленную деятельность полочан. Полоцкий воевода самовольно взимал пошлины с купцов, возивших товары по притокам Западной Двины. Таким же путём обирали полоцких купцов полоцкий же владыка, князья и бояре, установившие на пути следования купцов по Западной Двине и её притокам свои заставы для взимания побора за проезд через их владения. Ну а шляхта помельче искала наживу в разбоях и грабежах на дорогах, устраивая засады. Вот же блин, срезали дороженьку. А ведь казалось, что судьба оберегала их. Ни дикие звери, населявшие леса Белоруссии, ни разбойничьи шайки, совершавшие набеги на купеческие обозы, до сих пор не покусились на малый караван. - Эй, купчины, проезд по этой дорожке платный, - громко крикнул один из всадников и заржал. Двое других продолжали

Ещё 14 июня. Но наступление пришлось отложить. Лишь передовая рать Репнина-Оболенского выдвинулась к Смоленску. С юга поступили сведения, что отряды крымских войск под командованием царевича Мухаммад-Гирея всё же принялись прощупывать оборону русских границ. Начались столкновения со степняками под Брянском, Путивлем и Стародубом. Впрочем, благодаря разведке и доброхотам, имеющимся у Москвы в Крыму, русские были готовы и татар, хоть и с трудом, но удалось отогнать, не пустив их в центральные земли теми полками, что изначально выделялись для обороны "крымской украйны", не трогая стоявшую в готовности основную рать. Но всё равно ещё весь июль на рубежах продолжались небольшие стычки. И до самой осени пять русских полков дежурили в районе Тулы, и столько же на реке Угре. Посошные люди и дети боярские охраняли броды и "перелазы" через Оку. Да и в землях Стародубского княжества, ещё одного из возможных направлений ордынской атаки, тоже были сосредоточены крупные силы. Лишь в начале сентября степняки окончательно ушли восвояси... Однако уже в августе стало понятно, что большого похода крымцев не будет. И потому, в четверг 11 августа, на Васильев день, новгородская рать двинулась в направлении Полоцка. Впрочем, учитывая малочисленность рати (всего то три тысячи всадников), основная её задача была в том, чтобы заставить противника распылить силы, буде литовская армия всё же соберётся, а брать город штурмом явно не планировалось. Хотя кой какие мысли у Андрея на этот счёт были. Из книг он помнил, что Шуйский и Полоцк будут связаны всю эту войну, но взять его князю так и не удастся. И это было плохо, потому как Полоцк, находившийся на перекрёстке водных дорог и сухопутных волоков, был очень важен. Город контролировал водный путь по Западной Двине, благодаря которой, он был связан торговыми путями со всей тогдашней Европой. На больших стругах и более мелких плавутах, шкутах и чёлнах возили полоцкие торговцы свои товары в Ригу, Гданьск (как поляки переименовали присоединённый после Тринадцатилетней войны Данциг) и далее, в Германию и Скандинавию. Вся старая Европа через Ганзейский союз входила в сферу полоцких интересов. А посредством волоков (ведь истоки Западной Двины и Волги были так близки) через Полоцк проходили важнейшие транзитные пути из Европы на Новгород и Москву. Да, с момента основания немецкими

Опять сошлись в бою. Поговорим о деле С тобой на чистоту: Осада Ля-Рошели Ужель нужна кресту. Но наше дело драка, Не будем врать, однако, Война - разбой, Пардон за прямоту. Весёлая песенка из советского мюзикла сама всплыла в памяти Андрея и прочно засела в мозгу. Он её даже напевать стал часто, правда, больше про себя, всё равно никто из местных не поймёт, о чём в ней поётся. А объяснять, к примеру, кто такие гугеноты, когда их ещё и в природе не существует - а оно ему надо? Смоленск, как главная цель похода, был выбран московским государем не зря. Во первых, город не даром именовался ключом к столицам, как к Москве, так и к Вильно. После его взятия для русских войск московского князя открывались пути как на юг, по Днепру в сторону Киева, так и на запад, по Западной Двине на Полоцк. Для русских же войск литовского князя от Смоленска лежала прямая дорога не только на Москву, но и на Тверь и в Северскую Русь. Во вторых, выгодное географическое положение города способствовало развитию его как крупного торгового центра. Днепр соединял Смоленск с Чёрным морем, а волок между Купринским озером, из которого берет начало речка Катынка, впадающая в Днепр, и Касплянским озером, откуда вытекает река Каспля, приток Западной Двины, - с Балтийским. В былые времена имел Смоленск связь и с древней волжской дорогой, но европейская торговля для смолян была всё же важнее. И пусть ныне своё место в ней город полностью уступил Полоцку, переживая от сего заметный экономический упадок, но это всё же не мешало ему оставаться при этом большим транзитным пунктом черноморской торговли и торговли с Московской Русью. Ну а в третьих, московский владыка имел полное моральное право считать смоленские земли "временно оккупированной территорией", так как последний смоленский князь, у которого литовец Витовт силой отнял княжество, ушёл под руку Москвы, что делало московского князя вполне себе легитимным преемником: он ведь не хватал чужого, он боролся за возвращение своей старинной вотчины, коварно отнятой супостатом. И, разумеется, во всех этих раскладах никого, собственно, не интересовало, что же думают сами смоляне по этому поводу. А город защищался. Он был удачно расположен, подходы к нему