Порно с земфирой

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ

Курортно-познавательный эротический  роман

Глава 110.   ПЕРЕРОСТОК ТЫ СРЕДИ НИХ, РОМАН, ПЕРЕРОСТОК...

*   *   *

Роман остался доволен результатами неожиданных экзерсисов с «гадалкой» Земфирой: не ожидал от себя такой прыти и ловкости, причём с рюкзаком за плечами. Он поднял пакет с продуктами и пошёл к пляжу, всё ещё улыбаясь из-за не покидавшей его приятности.

Ненароком припомнились ему Зика с Олегом и Чертенята, обалдевшие при созерцании бесстыдного проявления у них на глазах откровенных сцен бурной шведской любви, столь нагло совершившейся на виду у грозного Сфинкса.

Промелькнула в смутном видении и холодная по жизни, но вдруг обжигающая неукротимым сквиртом во время секса Зейнаб-Забина – эта прозрачнокожая, чисто арийская нимфа, порождённая на крутом восточном замесе...

Встала перед глазами и великолепная в своей непосредственной знойности амазонка-казарчанка Зурна с так сильно затосковавшими перед расставанием глазами и своим дурацким вопросом про «послезавтра»...

И тут же подумалось: странно, но в этот сезон отдыха на море все интересные девушки попадались Роману с именами на букву З: Зика, Забина, Зурна и вот Земфира.

Неужели и с ней до секса дойдёт? Очень хотелось бы этого, да и она не так уж сильно будет против, наверное. Но – нет! Вот как ревниво этот злой Алекс-Аполлон за нею присматривал во время гадания-катания и сейчас что-то выговаривает ей, резво догнавшей группу своих парней и девчат...

И тут же вдруг эти синие издали омуты, а вблизи, в совершенной близи, почти носом к носу, оказавшиеся безмерно глубоченными голубые глаза... Его глаза, Аполлона во плоти... И они – почему-то совсем рядом... У размечтавшегося о несбыточном с Земфирой и ушедшего в приятные воспоминания Романа даже дух захватило от такой внезапности и близости...

А платиноволосое божество между тем выговаривает что-то недоброе... И улыбается очень нехорошо – зло и самоуверенно улыбается... Видно, не на шутку это божество ревнует какого-то земного смерда и злится из-за своей Афродиты, чудак. Они с Земфирой ведь всего лишь мило пошутили...

И тут Алекс даже психанул, так и не добившись ничего путного в ответе от явно чокнутого и беспричинно улыбчивого придурка. Тем не менее, он не стал накалять ситуацию, раздосадовано сплюнул в сторону, развернулся, пошёл...

И Роман заворожено последовал за ним, не чуя памяти и ног – как намагниченный.

Да, нехорошо всё же получилось у него с Земфирой.

Но даже после агрессивной Алексовой выволочки, полученной от него ни за что, ни про что, всё вокруг продолжало так и сиять, так и лучиться искорками из глаз Земфиры. И Романа всё равно не покидало чувства полёта – свободного и опасного, как на не совсем исправном дельтаплане...

Но нет, нет! Сейчас Роман парил высоко-высоко, как в давнем своём «ростовом» сне, летал, как птица! И от этого он был безмерно счастлив. Даже глупо счастлив. И точно так же глупо, наверное, улыбается сейчас. Во всяком случае, оглянувшийся на него Алекс недоумевающим и очень строгим взглядом оценивающе посмотрел на него: что это за странности происходят? С какой такой радости лыбится эта дылда с рюкзаком?

На самом деле Роман было лишь немного, на полголовы выше Алекса. Вот Кеша, как к самому высокому парню из их компании обращались сотоварищи, тот был на голову выше Романа. И вот этот высокий парень действительно выглядел дылдой: очень приметно маячила его не совсем складная фигура среди друзей-подруг.

Алекс приостановился и снова вопросительно глянул на Романа:

- В чём дело? Куда прёшься?

- Ладно тебе, – примирительно сказал Роман. – Иду на пляж.

- И чего делать?

- Я там заночую под гаражами. Давно решил, ещё в Коктебеле.

- Ты что, места эти знаешь?

- Как-то ночевал здесь на берегу, а потом и наверху, в развалинах крепости возле круглого бастиона. Ничего, можно перекантовать одну-две ночи. Всё равно послезавтра в Москву уезжаю.

Божество удовлетворилось исчерпывающим ответом, но не расслабилось, лишь равнодушно пожало плечами, повернулось и пошло к Доковой башне.

*   *   *

Во второй половине дня жара ощутимо пошла на убыль.

Видимо, время было уже ближе к шести вечера.

Довольно большая и шумная копания Алекса и Земфиры разместилась на камнях южнее Доковой башни: здесь было не очень комфортно отдыхать, зато прямо у воды было достаточно свободного места.

А Роман прошёл немного дальше пляжа, где наскоро разбил палаточку под забором территории с водными гаражами. Как ни странно, место здесь не было загажено. Видимо, для таких целей отдыхающим на пляже предпочтительнее было скрытно «осматривать» внутреннее устройство Доковой башни.

Да, та ещё у нас культура!..

Отдыхающих на пляже становилось всё меньше: народ начинал расходиться по домам, поскольку дело шло к ужину.

Роман не стал разбирать вещи, достал только матрасик и вино, и прошёл на пляж, устроился на более-менее свободном месте, естественно, поближе к башне. Тем самым он вроде бы и придерживался компании, не принявшей его в своё сообщество, и в то же время как бы держался врозь с зазнавшимися феодосийцами.

Он прекрасно видел, что совершенно не нужен этим ребятам и девчатам, занятым живым обменом о своих впечатлениях, интересующихся лишь собственными чувствами и переживаниями. Но его как магнитом притягивали Алекс с Земфирой, которые так сильно понравились ему в галерее. Правда, теперь он не знал, кому отдать предпочтение в симпатиях к их Красоте. После мимолётного сближения с Земфирой и такого же мимолётного конфликта с Алексом теперь он просто смотрел на эту пару, любовался их красивыми телами и лицами.

Земфира очень вольно вела себя в общении с Алексом, а тот был сдержаннее и деликатнее, что ли. Значит, его поведение в галерее было привычным, а не вынужденно сдержанным из-за работы на столь ответственном месте. Впрочем, вели они себя свободно, обнимались и целовались всласть – точно так же, как и ещё две парочки из их компании. Остальные тоже смеялись и шухерили, иной раз приобнимали друг друга за плечи и талии, парни хлопали друг друга по плечам – вели себя так, как молодые люди в тесной компании обычно отдыхают на берегу моря.

Зато Роман теперь смог более детально заценить тело Земфиры. Оно и впрямь было замечательным. Длинноногая, стройная. Тело не мускулистое, но очень гибкое и сильное. А то, что она очень сильная, Роман понял, когда ещё кружил девушку вокруг себя возле памятника невозмутимому отшельнику Афанасию Никитину. Понял это и почувствовал её сильное тело в такой близи, что... возжелал.

Странно... Как просто у неё получается вот так запросто, без никаких проблем и заморочек идти на сближение с незнакомыми людьми. А может, это присутствие Алекса, великолепная атлетическая фигура которого выглядела тоже отнюдь не слабосильной, придаёт ей такую самоуверенность, отчего даже чувствуется лёгкий вызов девушки в её поведении не только на пляже?

Да нет, видимо, это натура у неё такая. Зато и секс с такой девушкой должен быть просто угарным – в этом можно нисколько не сомневаться.

Из-за внезапного шевеления очередной волны вожделения Роман даже поёрзал бедрами, как обычно так же непроизвольно поступает молодой человек от одной мысли о возможной и столь желанной для него сексуальной сладости.

Но с Земфирой у них, скорее всего, ничего не завяжется и не произойдёт: Алекс недрёманным церберовым оком бдит рядом с ней, так и сторожит её глазами, из виду не упускает, где это она и что делает, если не рядом с ним обретается.

Ох уж эти Алексовы омуты! Намучился же он с ними в галерее. А сейчас, вроде бы уже и вовсе ничего: наваждение прошло, лишь недоумение по этому поводу осталось. Впрочем, это были достаточно привычные и простительные для Романа наваждение и недоумение: такое невероятно влюбчивое и кратковременное, слава богу, отношение к её величеству Красоте отмечалось за ним далеко не единожды.

*   *   *

Вскоре отдыхавшая на камнях молодёжь потянулась к изрядно опустевшему пляжу. Дело в том, что из-за препятствия буйным морским волнам такого препятствия, как берег возле Доковой башни, здесь в воде торчат одни крупные и большие камни, видимо, специально набросанные в воду для защиты башни от морской стихии. Здесь  на дне есть битое стекло и попадаются иные прочие «прелести» современной цивилизации. Даже ржавая железяка какая-то утоплена и автомобильный скат торчит из воды рядом с ней.

Да, тут не раскупаешься. Поэтому все и потянулись на пустеющий пляж.

Компания начала раздеваться, парни сразу же побежали в воду.

А на Земфире – непонятно, каким образом на ней оказавшийся – был надет купальник... м-м... можно сказать, скроенный по типу микро-бикини. Посудите сами: два скромных треугольничка ткани едва прикрывали небольшие упругие груди, и совсем не много ткани было на ажурных стрингах. Но, ах до чего же восхитительно выглядела она для Романа, что уже и вовсе стало до невмоготу!..

Роман помедлил немного, успокаивая невольно возникшее сильное волнение плоти, ещё раз отхлебнул вина, прихватил матрасик и тоже подтянулся к пляжу.

Алекс с ребятами уже плыл наперегонки в сторону открытого моря. Он – и кто бы в этом сомневался! – был немного впереди. Метрах в семидесяти ребята остановились, подтянулись в кучку, отдыхают на воде, хохочут... И вот уже рванули к берегу всей стайкой с очередным лидерством Алекса.

Девчонки лишь немного освежились в воде возле берега и теперь обсыхали, загорали и разговаривали стоя, дожидались парней. И эта чертовка Земфира не замедлила тут же съязвить Роману насчет его зажатости.

У Романа даже глаза выпучились:

- Чего-о?

- Да о вине речь идёт, о вине. Не о тебе.

- Так у вас же своё есть. И с тобой я, вообще-то, давно рассчитался.

- Есть-то у нас есть, но почти закончилось.

- Ладно, за мной не постоит.

- Что-о? – теперь уже она «изумлённо» рассмеялась и намеренно лукаво скользнула взглядом вниз живота Романа.

Парень невольно подобрался из-за столь вызывающей нескромности:

- Да ладно, угощу вас вином. Я и отпил-то всего ничего из своей полторашки.

Тем временем ребята выбрались на берег, но к пущенной по кругу Романовой бутылке вина прикладывались не все. Двое парней со своими девушками пили только пиво, и они не стали мешать свой благородный напиток с пойлом, как назвали они Романово угощение. Москвича невольно кольнуло это сравнение местной молодёжи, не имеющей ни скромности, ни уважения.

Но – как знать насчёт качества этого вина, купленного Романом в состоянии послегалерейного лунатизма. Они ведь местные и лучше могут оценить качество разливного вина. Роману на пробу оно показалось вкусным, вот и взял полторашку.

Отдавать дешёвое вино для уничтожения компанией Алекса и Земфиры было не жаль: в рюкзаке покоилась бутылка коньяка, тоже сегодня купленная в городе для отвальной, которую назавтра самому себе решил устроить Роман перед отъездом в Москву. А вино на ужин и на завтрашний день можно будет прикупить – город ведь под боком. Да и на дорогу в поезд нужно взять вина, и в Москву тоже прикупить.

Тем временем уже два круга сделала полторашка, и её опустошили на три четверти. Пили не спеша, понемногу. Ребята болтали, смеялись – отдыхали. И всё же несколько отстранённо держались от угощавшего их москвича, несмотря на его радушие. Роман большей частью лишь вежливо слушал их реплики, но иногда тоже весьма удачно вворачивал в общую беседу что-то своё.

Когда решили искупаться по второму разу, Алекс заявил, что у них осталась последняя бутылка портвейна. Все приуныли, но на предложение Романа внести деньги на покупку вина отреагировали вяло: с километр тащиться до ближайшего магазина было в лом. Но и Роман посчитал излишним проявлять перед ними свою прыть: он как бы спонсором выступал и по возрасту был старшим в этой случайной компании. Так что чего уж тут пыжиться и ради кого стараться?

Поэтому постояли ещё немного, винцо попили.

Земфира ничем не выказывала своей заинтересованности в москвиче. И всё же одна она из всей компании и то лишь из вежливости иногда шутила или коротко переговаривалась с Романом. Остальные ребята по-прежнему держались особняком – вроде бы и ровно относились к москвичу, но вместе с тем и прохладно.

И тут Роман впервые остро почувствовал, что он уже, наверное, «выходит в тираж». Переросток он среди них, переросток... И затем весь остаток вечера, проведённого в этой беззаботной компании, один раз возникшее чувство возрастного превосходства над молодёжью никак не тешило его, а несколько давило.

«Старик... Да кому понравится такое сравнение, когда ты полон энергии, планов и амбиций, очень недурен собой и вообще... Но, как это ни обидно и досадно – да ладно. От времени и своего возраста никуда не уйдешь».

И тут же в злую отместку Алексу захотелось досадить этому голубоглазому и самоуверенному Аполлону, который не намеренно и не словесно, всего лишь одним своим видом невольно подчеркивал преимущество своей молодости и красоты перед столичным великовозрастным снобом.

(продолжение следует)

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ

Курортно-познавательный эротический  роман

Глава 111.   ТРУДНОЕ  ПРИМИРЕНИЕ  С  АЛЕКСОМ  И  ЕГО  КОМПАНИЕЙ

*   *   *

Романа, которому надоело  чувствовать себя отщепенцем в «цыганском таборе» и по неясной пока причине озлившемуся на Алекса, который очевидно выступал эпицентром всеобщего ополчения против москвича, вдруг понесло во все тяжкие, наподобие Остапа Бендера из популярного романа Ильфа и Петрова.

Как бы в шутку он позволил себе пару раз положить руку на плечо Земфиры. Но на все его заигрывания она так и не назвала своё настоящее имя – Земфира и всё. Из всей компании он по-прежнему общался практически с ней одной. Ведь она первой к нему подошла и была намного свободнее в общении, чем остальные.

Но московский ловелас прекрасно видел, что никакого «особого» интереса к нему у неё не было. Просто эта девушка, как бы сказать вернее, проявляла чуть больше свободы и  гостеприимства, чем остальные. А проявлять все свои обольстительные способности в окружении недоброжелательно настроенных против него молодых людей Роман не решился: ничего хорошего из этой затеи не вышло бы.

Впрочем, в общении с Земфирой Роман вёл себя достаточно деликатно: всё же она было девушкой Алекса, их лидера и красивенного парня с голубыми омутами. Ох уж эти глаза!..

А вот Алекс явно был недоволен и не скрывал этого – из-за того, что москвич ошивается возле его девушки, это чувствовалось в несколько напряжённом и слегка вызывающем поведении красавца.

Заметив это Роман поостыл и отстал, а следом вообще стал держаться поодаль. Опять начал вести себя как бы вместе со всеми, но слегка отстранённо – отвечал той же монетой на предложенную ему игру.

Когда на пляже осталась одна их компания, кто-то спьяну предложил превратить обычный пляж в нудистский. Быстренько разделились на женскую и мужскую половины, но раздеваться стали не все и не сразу. Длинный Кеша первым оголил чресла и, потешно раскидывая ноги в стороны и смешно бултыхая своим хозяйством, помчался в воду и с разбегу нырнул в волны.

Голые парни тут же последовали за ним.

Девчонки разделись только топлес, плавки не стали снимать: видно было, как они коротко посовещались и решили купаться именно так. Наверное, «заморский» гость всё же смущал их. Но вдаваться в историю нудизма этой компании не хотелось.

И всё же они полные чудачки! Это своих парней нужно стесняться, а не чужака. Чужак, он что: приехал-уехал и забыл, и о нём забыли. А свои парни при коварном случае смогут пребольно подколоть.

У всех девчонок были отличные фигурки, у них к тому же оказались упругие и красивые груди, а у одной – даже остренькие такие пики.

«Дети еще... », – вздохнул на это Роман.

Он не спешил раздеваться, и Алекс рядом почему-то тоже медлил. Только когда девчонки ушли в воду, он начал снимать плавки. И Роман разделся следом за ним.

Тут же случился мгновенный обмен взглядами, тут же произошло полное поражение Алекса и настало торжество Романа: у платинового блондина хоть и приличная штуковина пряталась в плавках, но у Романа такая же оказалась заметно крупнее.

По слегка вытянувшемуся и заметно раздосадованному лицу Алекса Роман вмиг понял, что стал ещё более неприятен этому гордому Аполлону. А чего он ожидал? По рельефу плавок и так несложно было посудить, что в хозяйстве у Романа всё прилично и отлично. Ну, вот со своей мужской гордостью и пошёл он независимо в море.

Алекс в воду зашёл последним, тут же нырнул, вскоре вынырнул и пошёл нарезать очень даже приличным кролем в сторону не очень далеко заплывших Кеши и остальных ребят. Туда же и девчонки потянулись следом.

Брызги, визги, веселье... – море, одним словом!

Вначале Роман неспешно плыл брассом. Но, заметив усмешку обгонявшего его Алекса, решил перейти на баттерфляй и, по своим оценкам, очень даже прилично прошел метров пятьдесят. Он довольно быстро обогнал Алекса и далековато оторвался от баловавшихся в воде и мигом увязавшихся за ним парней, так что теперь релаксационно пребывал на спине в гордом одиночестве и в чистом море.

Первыми к нему подплыли Алекс с Денисом.

- Молоток, – сказал уважительно Алекс, сдержанно улыбнулся и даже руку подал пожать по-морски – «крабом», с большим пальцем вверх.

Денис при виде столь небывалой для него картины примирения недавних негласных соперников весь так и расплылся в улыбке, тоже показал большим пальцем «Молодец! » и следом тоже «крабом» крепко пожал руку:

- А я так и не выучился этому стилю. Хотя и не ставил такой цели.

- Ты где это так классно вытренировался? – поинтересовался Алекс, чудесным образом изменивший своё настроение и отношение к Роману.

- Московскую школу плавания осваивал с раннего детства, – последовал обычный ответ. Баттерфляй Роман освоил лет в двенадцать и до сих пор хорошо владел им.

Алекс значительно кивнул, уважительно приподняв брови и покивав головой.

И они поплыли потихоньку к берегу, по ходу говорили о плавании, где, кто и как долго обучался этому виду отдыха и спорта.

Примирение с Алексом, произошедшее по инициативе голубоглазого «барона цыганского табора», приятно тешило Романа. Честно говоря, совсем не хотелось ему нарываться на неприятности. Отметелить, может быть, его и не отметелили бы сильно, если бы дело вдруг до ссоры дошло, но с фингалами уезжать с моря тоже не хотелось: ведь совершенно очевидно было, что ребята эти дружные, и за своего Алекса они стеной постоят, вне всякого сомнения.

Но теперь, кажется, больше не чувствуется никакой агрессии с его стороны, и напряг во взаимоотношениях прошёл. Видимо, Алекс всего лишь немного понервничал из-за того, что Земфира назло ему так вольно заигрывала с Романом, вот и всё – это была самая обычная ревность. Теперь Алекс больше не бычился, вот и ребята незамедлительно заметно потеплели к Роману и в обращении к нему.

Окончательный перелом в отношениях Романа с «цыганами» произошел на мелководье, где парни немного подурачились и поныряли, побросали друг друга «с рук». Это когда двое парней делают замок из рук, а третий становится на него, его раскачивают вниз-вверх и бросают в воду. Ловчее всех получилось и Мишани: он был некрупным, жилистым, взлетал высоко и чисто входил в воду. Красиво получалось.

Оценивающие взгляды на себе Роман неприметно, но, можно сказать, специально отслеживал. И заметил вначале их удивление, тут же перешедшее в уважение с оттенком лёгкой зависти. Да, к таким мужским взглядам искоса он давно привык, поэтому почувствовал себя намного увереннее. Пусть он кажется им «старичком», но зато каким авторитетным!

Вот у длинноногого Кеши вроде бы всё очень даже прилично устроено в мужском плане, но как-то странно, на манер утки, которая в жару прячет голову под крылом. Так и Кешина гордость куда-то под мошонку пряталась, как будто её нарочно так приплюснули и задвинули куда-то столь странным образом.

Зато у Алекса достоинство было – ого-го! Крепкое, заметно крупнее, чем у остальных парней. О своём превосходстве над ним именно в этом мужском отношении Роман мысленно скромно умалчивал. А парни старательно делали вид, что не смотрят на Алекса и Романа. Да куда там! Далеко не один Роман заметил, что у Тимона вдруг начиналась эрекция, и парень тут же заспешил на глубину. Несколько ребят, в том числе Алекс с Романом, переглянулись и заржали над этим невинным конфузом.

На берегу парни снова надели плавки, а девчата нарядились в лифчики. И снова, уже заметно сплочённее и свободнее, постояли, пошутили...

Допили Романово вино, допили и портвейн.

Закусывали, чем осталось – семечками и кусочками тарани. Это была вкусная вяленая мойва, хорошо просоленная с пряностями. А может вкусной эта мелкая рыбёшка показалась после купания: на море всегда ведь хочется кушать, и еда всегда вкусная. А вот от привычных для Романа крекеров в виде подсоленных печенек парни наотрез отказались: что это за закусь такой несерьёзный – ни к вину, ни к пиву негожий. Девчонки угостились, но совсем по-скромному.

*   *   *

Купание подходило к концу, это чувствовалось по выжидательному поведению ребят. Кто-то откровенно выказывал желание пойти домой, и одна парочка отвалила-таки, сославшись на дела: как-никак, была уже половина восьмого.

Роман никуда не спешил, поэтому прилёг отдохнуть на матрасике, смежил глаза, расслабился. Дремать под вечер не хотелось, конечно. Но принятый на грудь алкоголь, выполненная в воде небольшая мышечная нагрузка и общение с неплохой, как оказалось, компанией ребят навевали приятное настроение расслабиться, отдохнуть, о чём-то зыбко помечтать.

Снова вспомнилась незабвенно азартная казарчанка Зурна... Помелькала перед глазами Москва... Пожалелось, что не сможет он насладиться общением и единением с красивенной чертовкой Земфирой...

Вот она опять чего-то кипятится, неуёмная бестия. Роман открыл глаза и посмотрел в сторону её шума. Так и есть, Земфира с Алексом повздорили – как всегда, судя по репликам ребят.

Ох уж эти зазнавшиеся красавцы-гордецы и строптивые красавицы-гордячки! Теперь Алекс с земфирой ни с того, ни с сего так и сыпали друг в друга какими-то дурацкими обвинениями и перестреливались мелочными придирками.

Роман вдруг почувствовал себя этаким котом Леопольдом из мультика и едва не брякнул: «Ребята! Давайте жить дружно». Но вовремя сдержался и прикусил язык.

Между тем, страсти между влюблёнными разгорелись не на шутку. От возмущения Земфира вдруг взвизгнула, вскочила и на всех парах рванула в сторону крепости – домой. Но тут же остановилась и безапелляционно скомандовала своим: «Пошли».

Ребята и девчонки, будто всполошенная стайка воробышков быстро снялись с пляжа. И все они вместе со своей лидершей упорхнули за Доковую башню в сторону города. Земфира быстро шла впереди всех, не оглядываясь – гордая и возмущённая.

Вот тебе и Алекс-лидер! Как же это вмиг покинула его ватага молодежи  - всего лишь по первому мановению своей предводительницы. Хотя покинутый красавец и держался с видимым достоинством, но по всему чувствовалось, что сейчас ему трудновато, что он мучается.

Видимо, очень сильно любит Алекс эту бестию цыганистого типа. Но за ней он ни за что не побежит, нет-нет – да боже упаси! Он ведь тоже гордый – а как же! Это любым невооружённым глазом прекрасно было видно.

Роман начал было насвистывать мотив романса «Сердце красавицы склонно к измене», но Алекс посмотрел на него с такой болью и бешенством во взгляде, что свистун тотчас устыдился и заткнулся.

Посидели поодаль. Каждый думал о своём.

Алекс снова поник слегка. И вдруг подсел к Роману на матрасик, сам начал говорить – вернее, выговариваться нечаянному и случайному по своей сути слушателю.

С Земфирой они, пусть и гордые такие оба, всё равно будут любить друг друга до гроба. Они поженятся, у них родятся двое красавцев-сыновей и любочка-дочка: об этом они уже не раз говорили и твёрдо решили, что именно так всё и произойдёт в будущей их семье.

Роман удивился столь глубокой  откровенности Алекса, но следом понял его: здесь и сейчас он всего лишь залётный чужак, а это всё равно, что попутчик в вагоне: поговорили откровенно о том, что наболело в душе, о чём даже в узком кругу своих никогда не скажешь, слили пар – на том и разошлись-разъехались...

Возможно, всё так и будет у этой горячей пары красивых молодых людей, у этих столь прагматичных гордецов. А сейчас Роман смотрел на понурившегося Алекса, представил себе, как целенаправленно тот с Земфирой делает детей, и... ему стало слегка завидно.

Молодые, красивые, заводные... У них должен быть безумный, умопомрачительный секс! И Роман будто воочию увидел мысленно, как неистово они целуются во время близости, как бешено двигается Алекс, как неистово извивается под ним Земфира, стонет и царапает спину красавца-мужа своего...

Увидел, восхитился и... перестал позавидовать чужому счастью.

(продолжение следует)

Наверно, я погиб: глаза закрою — вижу.

Наверно, я погиб: робею, а потом

Куда мне до неё — она живет с Земфирой,

И я вчера узнал — не только с ней одной!

Какие песни пел я ей про Север Дальний!

Я думал: вот чуть-чуть — и будем мы на ты,

Но я напрасно пел «О полосе нейтральной» —

Ей глубоко плевать, какие там цветы. Я спел тогда ещё — я думал, это ближе —

«Про юг» и «Про того, кто раньше с нею был»…

Но что ей до меня — она была в Париже,

И сам Марсель Марсо ей что-то говорил! Я бросил свой завод — хоть, в общем, был не вправе, —

Засел за словари на совесть и на страх…

Но что ей до того — она уже в Варшаве,

Мы снова говорим на разных языках… Приедет — я скажу по-польски: «Прошу, пани,

Прими таким как есть, не буду больше петь…»

Но что ей до того — она уже в Иране,

Я понял: мне за ней, конечно, не успеть! Ведь она сегодня здесь, а завтра будет в Осло…

Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..

Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, —

Пусть пробуют они, я лучше пережду!

Сакраментальный вопрос: «…зачем нужен этот человек в будущем?» Будущее наступило, и дольше века длится день, а миру так нужны все герои «Одесских рассказов» — уже в XXI веке. … И хотя на последующем утреннем обсуждении критики сделали некие технологические замечания Олегу Попову, блестящему актеру из Питера, который в одном лице соединил и режиссера, и художника, — для многих зрителей этот спектакль, настоящий литературный театр оказался дороже самых пышных танцевальных постановок."Анна Кузнецова. "В Лобню! В Лобню!" // "Литературная газета" № 25-26, 27 июня 2018 года."Среди бесспорных лидеров «Русской классики 2018» – Литературный театр из Санкт-Петербурга Олега Попова, который своими спектаклями настойчиво возвращает забытые в последние годы шедевры русской литературы. Один он воссоздаёт в спектакле по «Одесским рассказам» И. Бабеля целый мир колоритных королей и биндюжников начала прошлого века и ещё русский «бунт, бессмысленный и беспощадный». Актёр красив, талантлив, он чудный рассказчик и владеет даром перевоплощения. "Журнал "Free Тайм" о спектакле "Евгений Онегин", 2018 год.«Евгений Онегин» как дуэт. Премьерный спектакль на двух актёров, он и она. Брутальный Олег Попов играет не только Онегина, но и уморительную няню. Прекрасная Алёна Баркова (актриса театра им. Ленсовета) – в роли Татьяны и Ленского. Парики, переодевания, актёры «жонглируют» репликами, меняются ролями. И словно предлагают зрителям включиться в игру, ну кто не знает наизусть «Мой дядя самых честных правил…»?Лёгкая и смешная игра соседствует с настоящей драмой. Гибель юного и восторженного Ленского переживается зрителями всерьёз, как никогда. До слёз. А великий пушкинский текст взрывается Земфирой, «Агатой Кристи» и «Сплином». «Нева, великолепный вид. Иди по головам, иди через гранит…»Разговор с Олегом Поповым в программе Марины Михайловой "Культурная реакция" // Радио "Град Петров", 5 декабря 2017 г.Разговор о любви, о романтизме, о Гоголе... И о премьерных спектаклях "Евгений Онегин", "Золотая любовь Серебряного века".Слушать запись прямого эфира на сайте Радио "Град Петров". В программе найти: 19:15, программа Марины Михайловой "Культурная реакция".Интервью

Длинными черными волосами, отбрасывая их с глаз и лба. Она была примерно моих лет. Присел за столик, между нами начался обычный диалог, при знакомстве. Не станешь же спрашивать незнакомку, что такое ролевые игры в постели. — А вы, как понимаю, тоже здесь работаете? — Да, работаю. — Понятно. А кем, если не секрет? — Да вроде нет, не секрет, — я учитель по швейному делу у девочек. — Ясно. А как вас называют ученики? — Девочки, — Земфирой. .., — тут она назвала свое отчество. — А для других, просто Земфира. — Вам идёт имя. А я Максим. Недавно устроился, электриком. — Я поняла. Можно перейти на «ты», если несложно. Она снова мило улыбнулась. Потом мы о чём-то разговаривали. Земфира доела ужин, попрощалась, ушла первой. Наверное, мне стоило бы предложить ей провожание до дома, ведь мы жили в одном районе, тем более на улицах настал темный вечер. Осенью рано темнеет, ведь скоро зима. Но не решился, боясь спугнуть девушку, излишней настойчивостью. Я вздохнул, пошел снова к окошку раздачи, за новой порцией картофельного пюре. С ней, всё равно у меня ничего не получилось. Через четыре дня нашего знакомства, как бы случайно зашёл к Земфире в её класс, после полдника. Конечно, выждал время, когда там, почти никого не будет из девочек. Пригласил на свидание сегодня, в кинотеатр на «Титаник», фильм с Ди Каприо. Тогда тот был новинкой. На ночной сеанс, он начинался часов в десять вечера. Земфира согласилась, пообещалась прийти. Но только сам не пришел вовремя. Поставил будильник, прилег немного вздремнуть. А когда проснулся, было уже слишком поздно. Поздно для всего, ведь опоздал. У Земфиры появился другой парень. Сама сказала, когда попросил извинений, после попытался пригласить снова на свидание. Она отказала, сославшись, что второго шанса не будет. Потом мы здоровались, общались, при наших случайных встречах в детдоме и в столовой: «привет», «как дела?». Но сухо, и, ни о чём. Не знаю, что потом стало с ней. Как-то не обращал больше внимания на неё. Наверно вскоре уволилась, вышла замуж, родила детей. * С того вечера в столовой, Ира не отставала ни от меня, ни от общения. Едва завидев, она бросалась, чуть ли не

Во сне измену Земфиры, но Земфира уговаривает его не верить лукавым сновидениям.Старый цыган просит Алеко не печалиться и уверяет, что тоска погубит его. Алеко признается, что причина его печали — равнодушие к нему Земфиры. Старик утешает Алеко, говорит, что Земфира — дитя, что женское сердце любит шутя, что никто не волен приказать сердцу женщины любить одного, как приказать луне застыть на месте. Но Алеко, вспоминая часы любви, проведённые с Земфирой, безутешен. Он сокрушается, что «Земфира охладела», что «Земфира неверна». В назидание старик рассказывает Алеко о самом себе, о том, как был молод, как любил прекрасную Мариулу и как наконец добился взаимности. Но быстро миновала молодость, ещё быстрее — любовь Мариулы. Однажды она ушла вместе с другим табором, бросив маленькую дочь, эту самую Земфиру. И с тех пор «все девы мира» постыли старику. Алеко спрашивает, как смог старик не отомстить обидчикам, как мог не вонзить кинжала в сердце похитителя и неверной жены. Старик отвечает, что ничто не в силах удержать любовь, ничто нельзя вернуть, «что было, то не будет вновь». Алеко уверяет старика, что сам он не такой, что он не может отказаться от своих прав или хоть насладиться мщением.А в это время Земфира на свидании с молодым цыганом. Они условливаются о новом свидании нынешней ночью после захода луны.Алеко тревожно спит и, пробудившись, не находит рядом Земфиры. Он встаёт, выходит из шатра, его объемлет подозренье и страх, он бродит вокруг шатра и видит едва приметный в звёздном свете след, ведущий за курганы, и Алеко отправляется по этому следу. Внезапно он видит две тени и слышит голоса двух влюблённых, которые не могут расстаться друг с другом. Он узнает Земфиру, которая просит своего возлюбленного бежать, но Алеко вонзает в него нож... В ужасе Земфира говорит, что презирает угрозы Алеко, и проклинает его. Алеко убивает и её.Рассвет застал Алеко сидящим за холмом с окровавленным ножом в руке. Перед ним два трупа. Соплеменники прощаются с убитыми и роют для них могилы. В задумчивости сидит старый цыган. После того как тела влюблённых были преданы земле, он подходит к Алеко и говорит: «Оставь нас, гордый человек!» Он говорит, что цыганы не хотят жить рядом с убийцей, с