Порнорассказы тело мамы выгнулось дугой

Образом оказался там и увидел, как она это делает. Я должен был сделать снимок. Я должен был это сделать. Это было бы рискованно, потому что, взяв его, я бы издала небольшой шум, но я подумала, что вероятность того, что звук будет замаскирован ровным, громким жужжанием вибратора и тяжелым дыханием мамы, была более чем высока. Я удержал камеру на месте и сфокусировался. Было трудно сохранять концентрацию из-за тусклого освещения в помещении и из-за постоянных подергиваний маминого тела под воздействием ее пальца и вибратора. Но я был полон решимости. Я бы сделал один снимок - не больше. Я не мог рисковать, производя больше шума, чем это. Дыхание мамы участилось, а ее ноги судорожно задергались в воздухе. Я знал, что она скоро кончит, и мне нужно было сделать снимок до того, как она кончит и выключит вибратор. Сделать снимок становилось все труднее из-за постоянного, судорожного движения ее ног. Но затем она вытащила вибратор вверх и из своей киски, и губки поддались, а лоно осталось открытым, когда кончик вибратора прижался к ее бугристому, обнаженному клитору. Она раздвинула ноги еще шире. Все стало видно. Я рискнул и сделал снимок. Камера издала тихий, но заметный - для меня - щелчок, который, как я надеялся, был приглушен юбкой кровати и звуками, издаваемыми мамой. Она не подавала никаких признаков того, что услышала это. Ее тело продолжало дергаться и напрягаться по мере того, как, очевидно, приближался момент оргазма. А потом наступил оргазм. Худое тело мамы выгнулось дугой над ковром в спальне. Ее ноги выпрямились, а все тело затряслось. Она

Она лежала на диване в абсолютной наготе. Холодный воздух кондиционера обдувал, даря необходимую прохладу, волосы слегка шевелились под струями воздуха. Ее глаза были мечтательно прикрыты, а губы приоткрыты в манящей улыбке. От прохлады соски на ее груди застыли бордовыми бутонами, казалось, дотронься до них, и они распахнуться во всей своей нежности. Она сладко потянулась и провела руками вдоль тела, задев подушечкой пальца напрягшийся сосок. Прикосновение вызвало сладкое томление в нижней части живота. Закусив губу, она повторила движение. Томление усилилось, а руки уже совсем не случайно теребили набухшие бутоны. Тело выгнулось дугой, дыхание сбилось, стало прерывистым и учащенным. Раздался легкий стон. Пальцы медленно спустились вниз живота и раздвинув кучерявые волоски нащупали заветный бугорок. Тот под нежным прикосновением пальцев слегка увеличился и запульсировал, заставляя ее сжать бедра в страстном объятии. Движения становились все быстрее и резче, тело еще сильнее выгибалось навстречу невидимому партнеру, над верхней губой выступила небольшая испарина, а сами губы неслышно шептали "хочу". В порыве неистовства тело выгнулось и застыло в изящном изгибе, а комнату наполнил стон, полный наслаждения. Глаза распахнулись и сквозь остывающую страсть, легкой дымкой, ускользнул Его образ. Лицо озарила легкая улыбка удовлетворенности, а губы прошептали "люблю".

Одеяло. Затем разделся я и лег со своей стороны кровати. Умаявшееся за день мама быстро заснула, а у меня сна не было ни в одном глазу. Все мысли крутились вокруг ярко вспыхнувшего желания обладать мамой, член стоял горой и я решился. Я тихонько скинул с себя трусы и стал осторожно, стараясь не разбудить маму, пододвигаться к ней. Добравшись до середины кровати, я стянул с себя свое одеяло и постепенно подлез под мамино. Она спала на спине почти у самой стены нашего домика. Подобравшись к ней вплотную, я лег на бок и стал едва касаясь губами целовать маму в лицо и шею. Мама сквозь сон пробормотала — Андрей, перестань! Спать хочется. Не переставая целовать я положил руку на грудь мамы и стал осторожно играть с соском, который почти мгновенно наполнился и встал торчком. Тут мама проснулась окончательно, попыталась откинуть мою руку и стала громко шептать: — Андрей, ты что с ума сошел? Что ты делаешь? Немедленно перестань! Я же твоя мама! Не слушая возражений, одной рукой продолжая играть с сосками груди, а другой медленно двигаясь вниз вдоль туловища мамы, я шептал ей на ухо: — Мамуля, любимая, мое чувство к тебе, как к матери, огромно как сам мир, но я хочу познать тебя и как женщину, как любовницу. Ведь я знаю, что у тебя давно не было мужчины, а я еще ни разу не был с женщиной и хочу, чтобы первой была самая любимая женщина в мире — ты! Мама попыталась вывернуться, но я практически прижал ее к стенке домика и продолжал опускать руку по животу, по бугорку, покрытому коротенькими курчавыми волосами и наконец, немного раздвинув судорожно сжатые ноги, достиг ее киски и стал осторожно ласкать клитор и пространство за ним. Я почувствовал, что ласки груди не прошли бесследно и мама была уже мокрая, что предало мне дополнительной уверенности. Мама громко зашептала: — Немедленно перестань или я буду кричать! — Кричи! Прибегут люди, вызовут милицию, меня арестуют и посадят — ты этого хочешь для любимого сына? Мама как-то дернулась и практически перестала сопротивляться. Только губы ее шептали: — Ну перестань, пожалуйста, остановись! Я скинул с мамы одеяло, перебрался между раздвинутых ног и впился губами в киску мамы интенсивно вылизывая все пространство между половыми губками, не забывая периодически посасывать клитор, который быстро набух и встал практически торчком. Мама сначала замолчала, потом стала тихо стонать от удовольствия, пальцы рук, лежащих вдоль тела, то сжимались в кулаки, то раздвигались в разные стороны. Не переставая работать языком, я сначала одним, а затем и двумя пальцами вошел в мамину киску и стал сначала медленно, а затем все интенсивнее и интенсивнее двигать ими. Мама уже не постанывала, а сначала тихо, а затем все громче и громче начала подвывать от удовольствия, через пару минут ее тело выгнулось дугой и она кончила мне на лицо. Пользуясь моментом расслабления я быстро ввел свой член в киску мамы и стал сначала осторожно, а затем все быстрее и быстрее, все глубже и глубже работать им. Мама только прошептала: — Андрей не на… , но не договорив замолкла, интенсивно задышала, стала понемногу подмахивать,